Серегил лениво потянулся.
— Я смотрю, ни один из вас не изрубил другого в куски. Как у вас дела?
Широко улыбаясь, Микам уселся на кушетку.
— Все пошло прекрасно, как только мне удалось заставить Алека забыть твои дурацкие поучения. Тебя ждет сюрприз, когда вы в следующий раз скрестите клинки!
— Молодец, Алек! — Столкнув с себя кошку, Серегил встал и снова потянулся. — Я так и знал, что у тебя дела пойдут на лад. И как раз вовремя, должен заметить. У меня есть для тебя работа на эту ночь.
— Работа «Кота из Римини»? — с надеждой спросил Алек.
— Конечно. Что ты думаешь на этот счет, Микам? Всего-то и нужно, что перелезть через подоконник, а потом вылезти обратно в одном доме на улице Колеса.
— Почему бы и нет. Он еще не готов к тому, чтобы взять штурмом царский дворец, но о себе позаботиться он сможет, если не привлечет слишком много внимания.
Серегил шутливо взъерошил Алеку волосы.
— Тогда решено. Это дело за тобой. Пожалуй, тебе пригодится кое— что., Картинным жестом Серегил извлек маленький, завернутый в шелк узелок и вручил его Алеку.
Сверток был тяжелым. С интересом сняв обертку, Алек обнаружил набор инструментов — такой же, какой всегда носил с собой Серегил. Развернув его, Алек провел пальцем по резным рукояткам: отмычки, крючки, надеваемая на голову лента с крошечными светящимися камнями. На клапане тусклым серебром блестел вытесненный на коже полумесяц Иллиора.
— Я решил, что пора тебе обзавестись собственным набором, — пояснил Серегил, наслаждаясь произведенным впечатлением.
Алек бросил взгляд на наковальню:
— Ты сделал их сам?
— Ну, видишь ли, это не те вещицы, что можно купить на рынке. Тебе понадобится также новое имя и биография. Я как раз ее обдумываю.
Микам кивнул в сторону дощечки у подушки:
— Господин Алек?
— Благородный Алек из Айвиуэлла, никак не меньше. — Серегил слегка поклонился Алеку и уселся на кушетку напротив Микама. — Он майсенец.
Алек подошел к своей постели и более внимательно посмотрел на разложенную там одежду.
— Значит, благородный Серегил, как обычно, вернется в город к началу празднеств, посвященных Сакору? — заметил Микам. — И на этот раз не один?
Серегил кивнул:
— Я привезу с собой молодого аристократа — благородного Алека, единственного сына барона Гарета из Айвиуэлла, последнего представителя благородного, но обедневшего майсенского рода. Надеясь, что это поможет его отпрыску пробиться в жизни, барон Гарет поручил сына старому верному другу, благородному Серегилу из Римини.
— Неудивительно, что барон Гарет умер в нищете, — лукаво перебил его Микам. — Похоже, благородный барон не отличался здравостью суждений.
Не обращая на него внимания, Серегил объяснил Алеку:
— Поместив разоренное и к тому же мифическое поместье Айвиуэлл в самом глухом углу Майсены, мы убиваем одним выстрелом нескольких зайцев. Те манеры, которые окажутся отличными от принятых здесь, можно будет отнести за счет твоего провинциального воспитания. К тому же такая выдумка уменьшает вероятность того, что у кого-то найдется знакомый в тех краях. Таким образом, благородный Алек окажется и достаточно аристократичен для высшего общества, и в то же время никому не известен.
— То обстоятельство, что он и не скаланец, и не ауренфэйе, сделает его подходящим объектом для внимания тех леранцев, что захотят добраться до благородного Серегила.
— Наживка! — сказал Алек.
— Что-что? — засмеялся Серегил.
— Наживка, приманка, — объяснил юноша. — Когда ты хочешь поймать большого зверя, вроде медведя или горного кота, ты привязываешь в лесу ягненка и ждешь, пока твоя добыча не явится.
— Что ж. верно. Ты будешь нашей наживкой. Если появятся медведи, оставайся милым, невинным мальчиком, пробалтывайся обо всем, во что мы хотели бы, чтобы они поверили, и докладывай мне обо всем, что скажут они.
— Но как они узнают обо мне? — спросил Алек.
— Тут не будет затруднений. Благородный Серегил известен своей общительностью. Его дом в Квартале Благородных уже приводят в порядок, так что слухи распространятся быстро. Уверен, они достигнут нужных ушей рано или поздно. А через несколько дней мы устроим большой прием, чтобы ввести тебя в общество.
Микам ласково улыбнулся другу:
— Ах ты изобретательный сукин сын! Чего тебе удалось достичь, пока нас не было?
— Ну, на это ушла целая неделя, но думаю, что нашел нашего ловкача. Ты помнишь мастера Албена?
— Того аптекаря, баловавшегося шантажом, которого ты ограбил несколько лет назад по поручению госпожи Мины?
— Его. С тех пор он перебрался на улицу Задней Ноги.
— Как ты его нашел?
— Я был уверен, что печать подделала Гемелла. Поскольку она к тому же скупает краденые бумаги, я подсунул ей несколько своих писем, и прошлой ночью она привела меня прямо куда надо. Теперь остается только найти его тайник и посмотреть, что в нем хранится. Если Албен подделал то мое письмо, тогда, я думаю, он позаботился сделать и пару копий для себя на всякий случай. А если они попадут в наши руки, тогда удастся выжать из него и имена заказчиков.
— Это та работа, которую я должен сегодня сделать? — спросил Алек с заблестевшими глазами. — Чем скорее мы очистим твое имя от подозрений, тем лучше.
Серегил улыбнулся:
— Твоя забота о моей репутации очень меня трогает, благородный Алек, но для того, чтобы заняться Албеном, нужен еще день или два подготовки. Не беспокойся, все под контролем. Тем временем, я думаю, твои новые умения пригодятся тебе сегодня ночью.
Улица Колеса, тихая и респектабельная, была застроена довольно скромными виллами и находилась на окраине Квартала Благородных. Сумерки только что сгустились; в добротной одежде, чтобы не привлекать к себе внимания, Алек прогуливался по ней с Серегилом и Микамом — трое господ, вышедших подышать ночным воздухом.