Месть Темного Бога - Страница 53

— Да, на причале у меня найдется дружок-другой, — повторил Ханнок, когда они выбрались к берегу. — Давайка я поспрашиваю, что к чему, а потом мы с тобой встретимся в «Красном колесе». Видишь вон ту вывеску? Минуешь еще две лавки и в следующем складе найдешь человека по имени Гешер. Он, наверное, купит у тебя тележку. Только не забудь сказать ему, что ты от Ханнока.

Но хоть Алек и сослался на Ханнока, возчик Гешер посмотрел на потрепанную тележку, усталого пони и его не менее усталого хозяина весьма скептически.

— Три серебряных дерева, и ни пенни больше, — сказал он ворчливо.

Алек не имел представления, какова относительная ценность серебряного дерева, но был рад избавиться от тележки и пони за любую цену. Договорившись, что возчик расплатится, когда Алек доставит тележку и пони, сгрузив Серегила и вещи, юноша поспешил в «Красное колесо».

Там он нашел старого жестянщика, который, сидя за длинным столом, перебрасывался шутками с человеком в моряцкой одежде.

— Вот и сам парнишка, — сообщил старик своему компаньону, пододвигая Алеку кружку пива. — Садись, малый. Арен Силверлиф, а это — капитан Талриен, хозяин «Касатки». Лучший моряк на всех морях, уж ты мне поверь. Мы плавали вместе под командой капитана Стрейка, я тогда был помощником, а он еще зеленым юнгой. Он согласен обсудить с тобой, как тебе и твоему приятелю добраться до Римини.

— Денег у тебя негусто? — улыбнулся Талриен, сразу переходя к делу. Его светлые волосы и борода подчеркивали почти коричневый цвет продубленной солнцем и солью кожи. — Сколько ты наскребешь?

— Мне дают три серебряных дерева за тележку и пони. Это хорошая цена?

Ханнок пожал плечами:

— Не слишком хорошая, но и не плохая тоже. Что скажешь, Талли? Возьмешь парнишку?

— Этого еле хватит за одного человека. Тебе очень нужно в Римини, верно? — протянул Талриен, откидываясь на стуле. Когда Алек замешкался с ответом, моряк рассмеялся и поднял руку.

— Ладно, это твое дело. Вот что я тебе скажу. В этом рейсе мне не хватает людей. За три серебряные монеты я возьму твоего приятеля, а ты можешь отработать свой проезд. Спать тебе придется в трюме, но тут тебе повезло: наш груз — зерно и шерсть. Прошлым рейсом мы везли гранитный щебень. Если ты согласен, ударим по рукам.

— Уговорились, — ответил Алек, протягивая ему руку. — И большое спасибо вам обоим.

У Талриена была лодка, привязанная к свае у берега. Алек погрузил в нее свои немногочисленные пожитки, а потом они с Талриеном осторожно уложили на дно Серегила.

Серегил был еще более бледен, чем раньше. Его голова бессильно перекатывалась, когда волны ударяли лодку о камни набережной, и, подкладывая под голову другу свернутый плащ, Алек ощутил прилив страха. «Что, если он умрет? Что мне тогда делать?»

— Не убивайся, паренек, — мягко сказал ему Талриен. — Я присмотрю, чтобы его устроили удобно. Отправляйся продавать свою повозку, а я пришлю за тобой лодку.

— Я… Я быстро, — запинаясь, выдавил из себя Алек, которому вдруг ужасно не захотелось оставлять Серегила в чужих руках. Но что он мог поделать? Юноша влез в тележку и хлестнул пони.

Майсенские серебряные деревья оказались прямоугольными полосками металла, на каждой из которых было вычеканено грубое изображение дерева. Сжав монеты в кулаке, Алек со всех ног помчался на причал.

Когда он оказался на безлюдной набережной, его остановила неожиданно пришедшая мысль. Не говорил ли капитан Раль, прежде чем они покинули «Стремительный», что в портах орудуют пленимарские вербовщики?

— О Создатель, — простонал Алек, ощущая ледяную тяжесть недоброго предчувствия. Из-за необходимости спешить и усталости, затуманившей ум Алека, не оказался ли Серегил в руках двух хитрых мошенников? Проклиная себя, Алек шагал туда и сюда по причалу, высматривая в темноте хоть какое-нибудь движение. Он даже не догадался спросить Талриена, какой из кораблей «Касатка»!

Ночь была тихой, волны еле слышно плескались внизу. Отзвуки веселого пения, которым моряки сопровождали возлияния в окрестных тавернах, лишь усугубляли одиночество Алека. На стоящем на якоре корабле пробили склянки, звук показался юноше унылым и далеким.

Он в десятый раз называл себя проклятым дураком, когда заметил свет фонаря, приближающийся к нему. Огонек исчез, скрывшись за корпусом какого-то судна, потом появился снова, равномерно качаясь в такт с плеском невидимых весел.

Тощий рыжий матрос, едва ли старше самого Алека, ловко подогнал шлюпку к причалу. Алек мало что знал о вербовщиках, но этот парень не показался ему похожим на злодея.

— Это ты новый матрос «Касатки»? — спросил тот, суша весла и оглядывая Алека с нахальной улыбкой. — Я Бинакел, приятели зовут меня Бини. Лезь сюда, если не хочешь всю ночь прохлаждаться на пристани. Клянусь Старым Мореходом, здесь холоднее, чем у трески в желудке!

Алек едва успел спрыгнуть на заднюю банку шлюпки, как Бини оттолкнулся веслом от причала. Все время, пока он греб к кораблю, парень не переводя дыхания болтал, не нуждаясь ни в поощрении, ни в репликах. Он перескакивал с одного на другое, пересыпая свою речь ругательствами, но Алеку удалось понять из его болтовни достаточно, чтобы к тому времени, когда они добрались до «Касатки», успокоиться. По словам Бини, капитан Талриен был славным малым, отличавшимся большим достоинством — он ни разу никого еще не приказал высечь.

«Касатка» была каботажным судном, с тремя большими прямоугольными парусами на высоких мачтах и двадцатью парами весел на случай штиля, и совершала регулярные рейсы между портовыми городами Майсены и Скалы.