Месть Темного Бога - Страница 105

105

Опираясь на загородку, торговка лошадьми наблюдала за беспокойно принюхивающимися животными.

— Мы уже давно подали прошение, чтобы нам отвели место для торговли подальше от этих проклятых мясников, но Совету не до нас, кажется! Коровы, свиньи, овцы — они слишком тупые, их не смутил бы запах крови, даже окажись они в ней по колено. Но мои бедные красотки — ты только посмотри на них! Как, интересно, мне показать покупателю надежную спокойную лошадку, когда они все сходят с ума от этой вони!

— Подай прошение прямо царице, — посоветовал Серегил. — Идрилейн больше понимает в лошадях, чем эти толстопузые купцы в Совете.

— Эге, неплохая идея, — кивнул один из торговцев.

— Мы с тобой, матушка Бирн, давно знаем друг друга, так что я не сомневаюсь в качестве твоего товара. — Серегил показал на Алека, который внимательно разглядывал лошадей. — Думаю, и моему другу нравятся твои лошадки Давай посмотрим на них поближе.

Удовлетворенно кивнув, торговка заткнула подол своей шерстяной юбки за пояс и перелезла через загородку следом за Алеком и Серегилом.

Серегил принялся бродить среди табуна, похлопывая коней по шеям и бокам и что-то тихо мурлыча себе под нос. Идя следом за ним, Алек удивлялся тому, как успокаиваются животные от прикосновения Серегила. Другие лошади тянулись к своей хозяйке.

— Они же просто большие жеребята, — сказала она Алеку, ухмыляясь — По большей части северная порода, с каплей ауренфэйской крови. Они сильные и умные. Сомневаюсь, что ты найдешь лучших ближе, чем в Цирне., Алек переводил взгляд с одного коня на другого, стараясь определить, который обладает лучшими качествами. Он только протянул руку, чтобы погладить золотистую трехлетку, как вдруг толчок сзади чуть не сбил его с ног. Темный нос оттолкнул его руку, и гнедая кобыла начала грызть кошель на его поясе.

— Ах ты безобразница, Заплатка! — воскликнула торговка, хлопнув кобылу по холке. — Прекрати, скотинка!

Кобыла, не отличающаяся красотой, грустно оглянулась на Алека, отходя в сторону. Несмотря на ее непритязательную внешность, Алеку понравилось, как хитро шевельнулись ее уши. Он протянул руку, и тут же нос снова ткнулся в его пояс.

— Она обожает кожу, — объяснила торговка. — Сходит по ней с ума, как другие лошади — по яблокам. Настоящее наказание, сколько сбруи она у меня погрызла!

— И тем не менее она очень недурна, — заметил Серегил, обходя кобылу со всех сторон.

Придирчиво осмотрев ноги и копыта лошади, Алек заметил неправильной формы белое пятно размером с детскую ладонь справа на крупе.

— Как это она заработала такой шрам? Торговка ласково провела рукой по крупу кобылы.

— Прошлой зимой в загон ворвались волки. Зарезали трех жеребят, прежде чем мы выбежали с факелами. Один из волков повис на ней, но Заплатка его стряхнула и размозжила ему голову копытом. Она стервозная, эта кобылка, и упрямая, но бегает прекрасно и устали не знает. Оседлай ее, молодой господин, и попробуй, как она тебе понравится.

Проскакав галопом вокруг рынка, Алек влюбился в лошадку. Она ничего не пугалась и хорошо слушалась узды.

— Так тому и быть! — одобрительно пробормотал Серегил, расплачиваясь.

Привязав мешок к седлу и закинув лук за плечо, Алек следом за Серегилом выехал на горную дорогу, ведущую к Цирне.

Отъехав на несколько миль от города, они свернули на проселок, ведущий в предгорья. Серегил, казалось, не торопился, и они путешествовали не спеша, предоставив лошадям самим решать, идти ли им рысью или шагом, и наслаждаясь прохладной ясной погодой.

Зима наконец добралась и до Скалы, хотя ветер все еще нес запахи коптящихся окороков, сена и сидра с ферм, мимо которых они проезжали.

Некоторое время они ехали в дружелюбном молчании, потом Серегил повернулся к Алеку и спросил:

— Ты, наверное, удивляешься, почему я не рассказал тебе всего раньше?

— Ты никогда ничего о себе не рассказывал, — с оттенком упрека ответил Алек. — Я уже привык не задавать вопросов.

— Деликатность ничего тебе не даст, когда дело касается меня, — без смущения ответил Серегил. — Так что давай спрашивай.

— Что ж, хорошо. Почему ты не рассказал мне раньше?

— Ну, сначала потому, что у тебя были такие почерпнутые из сказок представления о фэйе, — ответил Серегил — Ты ведь думал, что все мы великие волшебники или питающиеся цветочным нектаром феи.

Щеки Алека вспыхнули, когда он вспомнил, какими детскими фантазиями делился с Серегилом в первые дни их знакомства.

Серегил искоса взглянул на него и ухмыльнулся:

— Ах вы, северные варвары, каких только историй вы не напридумывали! Так что я решил, что лучше сначала дать тебе ко мне привыкнуть. А потом я заболел. — Он помолчал, смущенно потупив глаза. — Я все время хотел рассказать тебе, когда мы вернулись в город, но… Сам не знаю, я все никак не мог выбрать подходящий момент. И то, что я сказал Нисандеру, в определенной мере правда; так что я горжусь тем, что ты обо всем догадался сам. Что еще ты хотел бы узнать?

«Чего только я не хотел бы узнать!» — подумал Алек, гадая, как долго продлится странное откровенное настроение Серегила.

— Сколько тебе лет?

— В лентине исполнится пятьдесят восемь. По обычаям моего народа я ненамного старше тебя, хотя, конечно, я гораздо опытнее. Трудно сравнивать возраст ауренфэйе и человека: мы по-разному взрослеем. По законам ауренфэйе я еще слишком молод, чтобы жениться или владеть землей, — хихикнул Серегил.

— Так что в Скале, можно считать, я достиг больших успехов.

— Это потому, что ты родич царицы?

105